Мифы Скандинавии-Казнь Локи. Как наказали Локи. Как Один добывал мудрость.

Бальдру Доброму стали снится зловещие сыы, предрекавшие ему смерть. Когда рассказал он свой сон остальным асам, собрались они на совет и решили оградить Бальдра от всякой опасности. И Фригг взяла клятву со всего сущего - с огня и воды, железа и других руд, с камней, земли, деревьев, болезней, животных, птиц, ядов и змей в том, что они не тронут Бальдра.

И на радостях затеяли асы с Бальдром игру: он стоял посреди поля тинга, а все остальные асы нападали на него - одни стреляли в Бальдра, другие рубили секирами, третьи бросали в него камнями. Но, что ни делали они, ничто не причиняло ему вреда, и все асы радовались, считая это добрым знаком.

Видел все это Локи, сын Лаувейи, и пришлось ему не по нраву, что ничто не вредит Бальдру. Пошел он в Фенсалир, во дворец Фригг, приняв личину женщины. Увидев женщину, Фригг спросила, не знает ли та, что делают асы на тинге. Женщина отвечала, что все они нападают на Бальдра, но ничто не может повредить ему.

- Никакое оружие и ни одно растение не может причинить вреда Бальдру, - сказала Фригг, - со всех взяла я в том клятву.

- Неужели все на свете поклялось щадить Бальдра? - спросила женщина.

- На запад от Вальгаллы, - отвечала Фригг, - растет молодой побег, который зовут омелой; он еще слишком молод, чтобы брать с него клятву.
Услыхав это, женщина поторопилась уйти.

Локи разыскал кустик омелы, вырвал его с корнем и поспешил на тинг. Там все еще толпились асы, занятые игрою, и один только Хёд стоял в стороне, потому что был слеп.

- Почему не метнешь ты чем-нибудь в Бальдра? - спросил его Локи.

- Потому что я не вижу, где Бальдр, а также и потому, что нет у меня оружия.

- Делай то же, что делают другие, и окажи Бальдру такой же почет, - сказал Локи. - Я покажу тебе, где он стоит, метни в него вместо стрелы этот прут.

Хёд взял ветку омелы и метнул ее в Бальдра, как указывал ему Локи. Стрела попала в цель, и Бальдр мертвым пал на землю, и было это величайшим несчастьем для всех асов и людей.
Когда Бальдр упал, асы онемели, потом бросились к нему, чтобы его поднять, и тут только поняли, что постигла их беда, за которую нельзя даже мстить, ибо то место было для всех священно. Когда же вернулся к асам голос, подняли они великий плач, ибо не в силах были выразить в словах свое горе. Сильнее всех горевал Один: лучше других сознавал он, как много теряли асы со смертью Бальдра.

Наконец стали асы приходить в себя понемногу. Тогда спросила Фригг, кто из асов желал бы снискать ее любовь и расположение и согласился бы поехать в Хель и попытаться выкупить Бальдра. И вызвался исполнить это Хермод, быстрый и отважный сын Одина. Вывели Слейпнира, коня Одина, и Хермод, вскочив на него, пустился в путь.

Тем временем асы подняли тело Бальдра и отнесли его на берег моря. Там стоял корабль Бальдра - величайший из кораблей; приготовив на нем погребальный костер, хотели асы спустить корабль на воду, но не могли сдвинуть его с места. Тогда послали они в страну великанов за великаншей по имени Хюрроккин.

Она явилась верхом на волке, взнузданном змеею. Когда спрыгнула она наземь со своего коня, Один позвал четырех берсерков и поручил им волка великанши, но даже они были не в силах его удержать, пока не удалось им свалить его. Между тем великанша Хюрроккин подошла к носу корабля Бальдра и с такой силой толкнула его, что корабль сразу сдвинулся с места, искры посыпались из-под его катков, и вся земля содрогнулась. Досадно стало Тору, в гневе схватился он было за свой молот и, наверно, размозжил бы голову великанше, если бы асы не попросили пощадить ее.

После того перенесли на корабль тело Бальдра, и лишь увидела это жена Бальдра, Наина, дочь великана Нена, разорвалось у нее сердце от горя, и она умерла. Тогда и ее тело перенесли на корабль и разожгли погребальный костер. Когда все было готово, подошел Тор и, подняв в воздух молот, освятил корабль; один карлик по имени Лит пробегал в это время неподалеку, и Тор толкнул его ногою в костер, и он сгорел.

Много разного народу сошлось у костра. Первым пришел Один, а с ним его жена Фригг, его валькирии и его вороны. Фрейр приехал на колеснице, запряженной вепрем Золотая Щетина, или Страшный Клык; Фрейя - на колеснице, запряженной кошками. Хеймдалль ехал верхом на копе Золотая Челка. Пришло множество горных великанов и инеистых великанов. Один положил на костер свое золотое кольцо Драупнир, обладавшее чудесным свойством: на каждую девятую ночь из него выпадало восемь таких же колец. На костер возвели и коня Бальдра в полной сбруе.

Теперь надо рассказать о Хермоде. Ехал он девять ночей такими глубокими ущельями и пропастями, что ничего не видел, пока не выехал к мослу, перекинутому через реку Гьёлль; мост этот был вымощен блестящим золотом. Сторожила мост дева по имени Модгуд. Она спросила, как звать приезжего и какого он рода, и прибавила, что за день до того по этому мосту проехало пять тысяч мертвецов, а между тем мост не меньше гудел под ним одним. Она сказала, что и лицом он не похож на мертвого; спросила, зачем же едет он по дороге в Хель.

- Должен я ехать к Хель, искать у нее Бальдра, - отвечал Хермод, - не видала ли ты его здесь?

Она отвечала, что Бальдр действительно проехал через реку Гьёлль и что путь к Хель лежит по мосту и все вниз. Поехал Хермод дальше и добрался до ворот в Хель. Тут он спешился, затянул коню подпругу, снова вскочил на него и так пришпорил, что конь на всем скаку перепрыгнул ворота, да так высоко, что вовсе их не задел.
Подъехал тогда Хермод ко дворцу Хель и сошел с коня. Вошел он в зал и увидал там на почетном месте брата своего, Бальдра, провел с ним весь день и остался во дворце Хель ночевать. Наутро стал он просить Хель отпустить Бальдра домой, рассказывая, какой великий плач подняли по нем асы.

Хель же ответствовала, что нужно проверить, правда ли так любим всеми Бальдр, как говорил Хермод. И, если всё, что ни есть на земле живого иль мертвого будет оплакивать Бальдра, то отпустит она его назад к асам, но он останется у нее, если хоть кто-нибудь не будет по нем плакать.
Встал тогда Хермод со своего места, и Бальдр вывел его из дворца и, прощаясь, снял кольцо Драупнир и послал его на память Одину; Наина же послала Фригг свое покрывало и многие другие подарки, а служанке Фригг, Фулле, золотой перстень.

Поехал Хермод обратно в Асгард и рассказал о том, что видел и что слышал.
Асы сейчас же разослали гонцов по всему свету просить всех оплакивать Бальдра и слезами выкупить его у Хель. И все плакало по нем - люди и звери, земля и камни, деревья и всякие металлы. Но в то время как гонцы, исполняя свое поручение, обходили весь мир, нашли они в глубокой пещере какую-то великаншу; звали ее Тёкк - "Благодарность". Стали они и ее упрашивать оплакивать Бальдра, чтобы выкупить его у Хель, но великанша отвечала: "Сухими слезами согласна я оплакивать Бальдра - пусть Хель удержит у себя то, что ей досталось! Мне он не нужен!"

Думают, что был это сам Локи, сын Лаувейи, причинивший асам величайшее зло.

Когда прознали асы об этих словах, велик был их гнев, и Локи поспешил скрыться в горах. Там построил он себе дом с четырьмя дверями, чтобы было ему видно на все четыре стороны. Днем часто обращался он в лосося и плавал в водопаде, носившем название Франангр. Нередко раздумывал он, сумеют ли асы поймать его в водопаде. Раз, когда сидел oн в своем доме перед огнем, взял он льняную бечеву и стал связывать ее петлями, как плетут с тех пор сети, и увидал, что асы уже недалеко: Один разглядел, где укрылся Локи, сидя на своем престоле Хлидскьяльв. Локи сейчас же бросил в огонь сеть, а сам кинулся в реку.

Когда асы приблизились к дому, первым зашел внутрь мудрейший из спутников, Квасир, и, увидав в огне пепел сгоревшей сети, рассудил он, что это снаряжение для ловли рыбы, и сказал о том асам. Асы достали льняной бечевы и сплели себе сеть так, как видно было по пеплу, а после пошли к реке и закинули сеть перед самым водопадом. Один конец взял Тор, другой - все асы вместе и стали тащить сеть. Но Локи проплыл вперед, бросился вниз и спрятался между двумя камнями. Протащили асы над ним сеть и почувствовали, что там прячется кто-то. Вытащили они сеть, зашли с другой стороны и опять закинули сеть. Поплыл Локи перед сетью, по скоро увидал, что уж близко море, и, перепрыгнул через сеть и поплыл назад в водопад. На этот раз асы видели, куда он делся; поднялись они опять к водопаду, Тор встал посреди реки, а остальные вновь потащили сеть к морю.
Увидал Локи, что надо ему или прыгнуть в море, а это опасно, или же перескочить через сеть; и стремглав перепрыгнул через сеть. Но Тор схватил его, хотя Локи чуть было не выскользнул у него из рук; Тор успел его удержать лишь у самого хвоста. Оттого-то лосось сзади узкий.

Локи был пойман и не мог надеяться на пощаду. Отнесли его асы в пещеру, затем взяли три плоских камня и поставили на ребро, в каждом пробив по отверстию. Потом захватили они сыновей Локи - Вали и Нарви - и превратили Вали в волка. Волк бросился на Нарви и растерзал его. Тогда асы связали Локи кишками сына его Нарви и положили на камни так, чтобы один из них подпирал ему плечи, другой поясницу, а третий колени. И путы эти превратились в железо.

Тогда Скади взяла ядовитую змею и повесила ее над Локи, чтобы змеиный яд капал ему на лицо. Но Сигунн, жена Локи, сидит с тех пор подле него и подставляет под капли яда чашу, и только тогда, когда чаша переполняется и Сигунн отходит, чтобы вылить яд, капли падают на лицо Локи и он так корчится от боли и пытается порвать свои путы, что земля содрогается. Люди зовут это землетрясением. Так будет лежать Локи до дня гибели мира.

Локи спрятался от гнева богов на горе у водопада. Он построил себе дом с четырьмя дверьми, чтобы можно было одновременно смотреть на все четыре стороны и, завидев гневных богов, превратиться в лосося, нырнуть в водопад. Уж там-то его никто и никогда не найдет.
Мудрые вороны Хугин и Мунин высмотрели убежище Локи и перед завтраком нашептали Одину на ухо, где находится его жилище. Один позавтракал, собрал богов и отправился ловить хитреца Локи.
А тот тем временем сидел в своем доме у огня и, время от времени посматривая на все четыре стороны, плел сеть для ловли рыбы. Завидев приближающееся воинство, Локи бросил сеть в огонь, а сам лососем нырнул в реку под струи водопада.
Но боги были догадливы. Они сразу поняли, почему Локи сжег сеть. Они сплели такую же и пошли к реке. Раз забросили — ничего не поймали. Второй раз забросили — в невод попала мелкая рыбешка. В третий раз забросили сеть и выловили большого жирного лосося. Локи понял, что деваться ему некуда, и превратился в самого себя. Он даже не просил о пощаде. Куда ему одному было справиться со всём сонмом богов!
Они привели Локи в пещеру, привязали его к трем плоским камням, а над головой повесили змею, так, чтобы яд ее капал ему на лицо. Довольные местью, боги удалились. Хермод наконец помыл ладони и расчесал космы на собственной голове.
Верная жена Локи по имени Сигюн, когда боги удалились, пробралась в пещеру. Она подставила чашу под капающий яд. Так и стоит она терпеливо до тех пор, пока чаша не наполнится. Лишь на несколько минут она отходит в сторону, чтобы вылить яд. Но в это время его капли проливаются на лицо Локи, причиняя страшную боль. Он рвется с такой силой, что сотрясается земля. Так и будет лежать Локи в оковах до гибели богов...

Как и все боги, великаны, карлики и люди, Один когда-то был молодым. Он слышал от вещуний, что мудрость приходит с годами и ценою лишений, но не поверил в это и отправился к источнику мудрости, чтобы испить из него. Хозяин источника великан Мимир не подпустил его к чудесной воде.
— Даром ничего не дается, — сказал он. — Что дашь взамен?
— Бери все, что хочешь, — ответил Один, ибо понимал, что нет ничего дороже, чем мудрость,
— Отдай мне правый глаз, — потребовал великан.
Жалко было глаза молодому и красивому Одину. Но он рассудил: «Мудрый одним глазом увидит больше, чем дурак — двумя».
И пожертвовал глазом ради мудрости.
Но это было не последнее испытание на пути к великому знанию.
Он слышал, что есть священные знаки — руны, которыми можно записать слова. Но чтобы узнать их, нужно было самого себя принести в жертву. Один повесился вниз головою на дереве Иггдрасиль, пронзив себя копьем. Так он висел девять дней, пока великан Бельторн
не подошел к нему. Он напоил Одина медом и дал ему руны — носители мудрости.
Одину и этого знания было мало. Он превратился в странника. Конунг Гейрред захватил его в плен и, чтобы хорошенько помучить, посадил между жаркими кострами. Восемь дней Один мучился от жажды, пока сын конунга не сжалился над ним и не дал воды. Эта вода влила в его сердце вещие стихи. Он начал их петь до тех пор, пока завороженный конунг Гейрред не упал на свой меч.
...Вот после всех этих событий и случилась самая первая война с ванами. У Одина хватило мудрости ее начать первым, но недостало знаний, чтобы разбить врагов навсегда. После того как враги обменялись заложниками, ваны и асы подошли к чаше и в знак мира плюнули в нее. Потом смешали слюну и вылепили из нее человека по имени Квасир. Он был так мудр, что мог ответить на любой вопрос. Два злых карлика позавидовали его уму, зазвали Квасира в гости и... убили мудреца. Потом смешали его кровь с хмельным медом. Получился напиток, да такой, что каждый, кто его выпьет, становится скальдом — сочинителем и певцом саг — или ученым мужем. Один прослышал об этом чудесном напитке, хитростью пробрался к его хранилищу и в три глотка выпил весь. Затем превратился в орла и улетел от преследовавших его хранителей напитка в Асгард. Этим напитком Один щедро поделился с другими богами и людьми, которые умеют слагать стихи и поэмы — саги.
Один стал мудрейшим из мудрейших, а от его всевидящего глаза ничто не могло укрыться.