Сказание об Арий Айке

1) Посвящение

Арегназ поместила новорожденного Айка в отдельной комнате и никого не подпускала к нему. Она с большой осторожностью выхаживала его, постепенно приучая к воздуху, воде, звуку, свету и солнцу. Только Торгом имел право приближаться к сыну и любоваться им.

Проходили дни, приближая Айка к настоящей жизни, а его родителей - к смерти. Арегназ тайно от Торгома плакала. Ее не ужасала близкая смерть, поскольку она верила в бессмертие, она оплакивала предстоящее сиротство Айка. Желая оставить сыну в память о себе что-то, что могло бы утешить его в тяжелую минуту, она посадила дерево.

Прошли сорок дней, нужно было посвятить Айка. Утром рано Торгом позвал на пир Бессмертных Богов и духи предков. Он восславил Богов и затем воззвал к Творцу:
- О! Отец Ара, твои дети собрались на это святое посвящение, чтобы воспеть славу твоему сотворению, чтобы утвердить Арийское происхождение Айка.

Он окунул Айка в купель, освященную нектаром цветов Арарата, затем поднял его и продолжал:
- О! Отец наш Ара, я освятил тело твоего дитяти нектаром цветов Арарата и вручаю его жизни и твоему отеческому попечению.

Затем Арегназ взяла Айка на руки и приблизилась к Богоматери Анаит:
- О! Мать Анаит, мать всех арийских матерей, родительница Земного Бога - Ария, этим святым посвящением вручаю тебе мое единственное дитя. Оберегай моего Айка - сироту, заботься о нем и сохрани дерево, которое я посадила в честь его рождения. И пусть Айк в тяжелые часы отдыхает под этим деревом, утешается и видит счастливые сны под твоим покровительством.

И Мать Анаит освятила Солнце - Крест, повесила на шею Айка и сказала:
- Пусть всегда сияет на его груди этот Солнце-Крест, освященный моей материнской любовью. Я всегда буду присутствовать в снах маленького Айка, буду петь ему колыбельную и заботиться о нем, чтобы он не чувствовал себя сиротой.

Затем Торгом обратился к Всемогущему Ваагну:
- О, Великий Ваагн, Арийский Бог, Ты - Солнце Мира, Ты - жизнь и движение, Ты - сила и мощь, Ты - свет и чистота, Ты - творец славы. Ты - победитель всякой тьмы, дэвов, Вишапа, победитель Зла, Ты - рожденный утренней зарей, тебе вручаю потомка твоего Земного брата Ария - Айка из племени Мана.

И Ваагн, собрав лучи Солнца в пучок, освятил ими глаза Айка и сказал:
- Пусть всегда сияет свет Солнца в глазах Айка, как проявление божественной мощи, и пусть он всегда бесстрашно смотрит на Солнце. И я даю Айку упование жизнью и борьбой, даю ему силу и свет, утверждаю в его душе веру, придаю мощь его кулаку, из молний свиваю его взгляд, осколки Солнца сею в его сердце, чтобы он всегда в жизни был победителем.

И Торгом обратился к святым предкам:
- О, наши святые предки, бессмертные души Земных Богов, пришедшие из вечности и уходящие в вечность. В вечности сотворен вами Айк. И он пришел из вечности, от самого Творца, и в нем есть увековечивающий огонь. Этим святым посвящением вручаю вам маленького Айка, берегите его.

И предки по очереди поцеловали в лоб Айка и сказали:
- Мы сиянием нашей славы освящаем Айка, чтобы он навсегда сохранил в себе нашу любовь, чтобы слился душой с нами и всегда в себе чувствовал силу своих предков и мощь потомков своих.

И все вместе восславили Творца и выпили за здоровье Айка. И пели и плясали до захода Солнца. А после захода Солнца Боги попрощались и удалились, души предков попрощались и удалились, Торгом и Арегназ попрощались с Айком и умерли

2) Айк у Хатун

После того, как Айк остался сиротой, патриархи племени Мана решили подыскать ему кормилицу. Перепробовали всех кормилиц вечного города, но Айк не взял грудь ни одной из них. Патриархи были озадачены. Послали во все концы Арарата гонцов, чтобы найти кормилицу, способную вскормить Айка.

И дошла до Царства Тьмы весть, что новорожденный царь Ариев Арарата погибает от голода. Обрадовались Чарии, что от Торгома не останется наследника в Арарате. Но Титанида Хатун собрала всех князей и объявила:
- Я возьму Айка к себе и вскормлю его.

- Владычица, - сказали князья, - почему ты хочешь вскормить царя Ариев, ведь он вырастет, возмужает. Будет лучше, если он умрет сейчас.

- Нет, - сказала Хатун, - наши враги - Арии, но я буду кормить не нашего врага. Айк не знает ни отца, ни матери, не знает кто Арий, а кто Чарий. Он, открыв глаза, увидит меня, увидит Бэла и вырастет как Титан. Он станет опорой Бэлу и своей мощью разрушит царство Земных Богов.

И Хатун со своими людьми послала записку патриархам племени Мана: § Мой муж и Торгом дали обет братства, и больше нет вражды между Арменами и Титанами. И согласно этому обету я буду кормилицей Айка, а мое молоко от Торгома.

Задумались патриархи. Некоторые усматривали в предложении Хатун коварный замысел, другие были склонны верить в искренность ее намерений. Долго думали, долго спорили и, наконец, обратились к Ара. И Мать Анаит явилась им и передала волю Ара:
- Данная Торгомом клятва распространяется и на Айка. Он умрет от голода, если не отправите его к Хатун. Но я всегда буду следить за ним и буду сохранять в нем арийство.

И патриархи решили послать Айка к Хатун на один год.

Хатун очень обрадовалась, увидев Айка, взяла на руки, дала грудь, и он принял ее.

- Владычица, - сказали князья, - Арии послали сюда Айка всего на один год, что можно сделать за это время?

Хатун успокоила их:
- Не всего на один год, а на целый один год. И волею нашего Бога, за это время что-нибудь придумаем.

Хатун полюбила Айка и часто повторяла: "Мудр был Месраим - против Арменов нужно бороться с помощью их крови, против своей крови они бессильны. У меня был один, теперь двое. Айк вырастет Титаном и сам отвергнет Земных Богов. И если он отправится в Арарат, то с мечом".

Через некоторое время Айк, по воле Богоматери Анаит, перестал брать грудь Хатун. Все старания Хатун заставить его взять грудь остались безрезультатными, и князья посоветовали ей отправить посланцев в Арарат за маслом и медом для Айка.

Арии, узнав, что Айк не берет более грудь Хатун, хотели вернуть его домой, но Хатун воспротивилась:
- Вы дали мне Айка на год, срок еще не истек. Я люблю Айка как мать. И отнимать ребенка у матери не подобает Богам. Когда срок истечет, я сама отправлю Айка к вам.

Арии вынуждены были согласиться и стали отправлять для Айка мед и масло. И питаясь дарами араратской земли, рос он не по дням, а по часам.

А Хатун думала, как оставить Айка у себя.

Прошел год. Арии с нетерпением ожидали возвращения Айка. Не дождавшись, отправили к Хатун нескольких князей. Проезжая по Царству Титанов, Арменские князья всюду наблюдали траур и плач. Подъехав ко дворцу Хатун, они увидели, что владычица и ее приближенные в трауре. Пожелали узнать причину этого большого горя, и Хатун, проливая слезы, сказала:
- О, мои братья, Земные Боги, как же мне не плакать, как не горевать, и вы плачьте с нами, ведь нет уже маленького Айка. Сегодня его сороковицы.

И арменские князья со скорбной вестью вернулись в Арарат, и в Арарате был траур по Айку. И лишь одна полусумасшедшая женщина бегала по городу и кричала:
- Не верьте, Армены, Айк жив, он еще придет!

А Хатун была довольна - теперь Айк принадлежал ей.

Одинок и грустен был Айк. Он не мог понять, почему его ровесники не желают играть с ним, избегают его. Он пожаловался Хатун, и она собрала князей:
- Почему ваши дети не приближаются к Айку, почему не играют с ним?

И князья ответили:
- Владычица, на груди Айка есть Солнце-Крест, он излучает как араратское солнце и ослепляет наших детей.

Хатун позвала к себе Айка:
- Сынок, причина твоего одиночества в этом Солнце-Кресте на твоей груди.

- Матушка, - спросил Айк, - а в чем его смысл, почему он на моей груди?

- О, сынок, Армены отметили тебя, чтобы принести в жертву своим Богам.

- А кто такие Армены и почему они избрали меня жертвой?

- Армены - это живущие в Арарате Земные Боги. Они враги нам и нашему Богу Вишапу. И избрали тебя, потому что ты сын царя Титанов.

Задумался Айк и сказал:
- Когда я вырасту, пойду в Арарат и перебью Арменов во имя нашего Бога. А сейчас я сорву и выброшу этот Солнце-Крест.

И поднял руку, чтобы сорвать Солнце-Крест, но обжег ее и заплакал от боли. Хатун попробовала сорвать крест и тоже обожглась. Позвала Бэла, и он не смог. И поняли, что невозможно сорвать Солнце-Крест с груди Айка.

Айк был удивлен. Раньше он всегда трогал этот Крест, игрался им и никогда не обжигал руки. Он сказал об этом Хатун, и она ответила:
- Арии заколдовали тебя, чтобы ты не мог освободиться от него. Но когда ты завоюешь Арарат и покроешь его тьмой, крест потеряет свою силу.

Затем она собрала своих князей и сказала:
- До тех пор, пока Солнце-Крест будет перед глазами Айка, трудно будет превратить его в Чария. Солнце-Крест всегда будет питать его своей энергией и будет поддерживать в нем арийские качества.

Долго советовались, и Бэл сказал:
- Матушка, прикажи связать из колючек рубашку и надеть на голое тело Айка. Колючки вопьются в его тело, он не сможет снять рубашку и не сможет видеть Солнце-Крест.

- Но ему будет больно, - возразила Хатун.

И Бэл сказал:
- Только боль сделает его злым и превратит в Чария. И со злостью будет он уничтожать в себе все арийское, в противовес действию Солнце - Креста.

Так и сделали. Надели на Айка колючую рубашку, и от боли он становился все злее и злее. Дети Титанов теперь уже не убегали от него и играли с ним. А Хатун строжайше запретила всем нянькам, слугам и князьям водить его на берег озера, чтобы он не увидел себя в зеркале воды

3) Самопознание

Айк играл с детьми Титанов. Увлеченные игрой, они зашли далеко в степь, и Айк увидел вдали какую-то голубую поверхность. Он предложил пойти в ту сторону. Мальчики, помня запрет своих отцов, отказались. Но упрямый и любознательный Айк силой заставил их следовать за собой.

Когда дошли до голубого поля, Айк увидел, что это поверхность воды. Так много воды он никогда не видел. Это было чистое, прозрачное озеро. Айк взглянул в воду и в ужасе отпрянул. Снова взглянул - кто-то чужой смотрел на него.

- Кто это? - спросил он.

- Это ты, - со смехом ответили мальчики.

Он посмотрел на друзей, затем снова на свое отражение. И удивился, что все похожи друг на друга, и только он отличается от всех.
Загрустил Айк и отошел от берега, вернулся домой и заперся в своей комнате. Он провел день в одиночестве, пытаясь разгадать причину своей непохожести на других.

Утром Айк снова повел своих друзей на озеро. Снова и снова заглядывал он в воду и снова видел свое отличие от других. Дети Титанов не удержались от искушения и бросились в воду. Айк последовал их примеру. Холодная вода умерила боль от колючей рубашки.
Долго плавали они. Вода разъела колючую рубашку, и она спала с тела Айка. И когда они вышли из озера, на груди Айка снова заблестел Солнце-Крест. Дети Титанов в испуге разбежались.

Излучение Солнце - Креста согрело Айка. Он погладил его и удивился, что не обжег руку. Он вынул из тела все колючки. И еще более удивился, когда увидел, что раны от колючек мгновенно заживают. И задумался Айк: "Излучение этого знака согрело меня и заживило мои раны, но привело в ужас других детей. В чем смысл этого знака?"

Грустный и задумчивый вернулся Айк домой. Хатун спросила:
- Сынок, в чем дело, может ты болен?

- Нет, - ответил Айк, затем, посмотрев на мать долгим взглядом, спросил, - матушка, кто - я?

Хатун больше всего боялась этого вопроса:
- Неужто не знаешь, сынок? Ты - мой сын, ты - сын царя Титанов, брат Бэла.

- Мать, - сказал Айк, - а почему я не похож на других и даже на тебя?

- Кто сказал тебе? - спросила Хатун.

- Я сам увидел в воде.

- Пусть сгинет тот, кто повел его на озеро, - прокляла в уме Хатун. Откуда ей было знать, что Мать Анаит незримо сопровождала Айка.

- Вода обманывает тебя сынок, ты не отличаешься от других.

- Отличаюсь, матушка,- продолжал настаивать Айк, - в воде моя рубашка растаяла, и знак моей груди залечил все мои раны, но заставил убежать моих товарищей.

Хатун не растерялась:
- Сынок, если снимешь с тебя этот знак, станешь похожим на всех. Ты заколдован. Закрой снова этот знак и помолись Богу, чтобы он простил твое заблуждение.

Задумалась Хатун. Айк увидел себя. Хотя она попробовала переубедить Айка, однако этот вопрос прочно засел у него в голове и будет всегда его преследовать.

Однако, несмотря на все уговоры, Айк отказался снова надеть колючую рубашку. И Бел сказал матери:
- Матушка, этот детеныш Ариев никогда не станет Титаном, он упрям и силен. Позволь мне убить его, пока он мал.

Но Хатун крайне резко воспротивилась этому, и Бел вынужденно покорился:
- Твоя воля, матушка, но знай, если однажды со мной что случится, помни мои слова, причиной будет он!

А Айк постепенно отчуждался от окружающих. Часами он в одиночестве сидел на берегу озера, всматривался в свое отражение и игрался с крестом. Однажды ночь застала его на берегу озера. Он лег на песок и закрыл глаза. Чей-то приятный голос пробудил его.
Он открыл глаза - перед ним была женщина, отличающаяся от всех ранее виденных им женщин. То была Богоматерь Анаит.
Айк сказал:
- Я не знаю, сплю я или бодрствую, не знаю, действительно ты существуешь или являешься моей иллюзией, но ты очень похожа на меня.
Скажи, кто ты?

И Богоматерь Анаит сказала:
- Я Мать Анаит - твоя мать и мать всех Ариев и Бессмертных Богов.

Удивился Айк:
- А как же Хатун?

Богоматерь Анаит угадала его мысль и сказала:
- Хатун твоя кормилица. Она взяла тебя, чтобы вскормить своим молоком, но присвоила.

- Но если ты моя мать, то кто же я?

- Ты Арий, Земной Бог, ты сын царя Ариев, Торгома.

- Если ты Мать Анаит, скажи, какой смысл имеет этот знак на моей груди?

- Это солнечный крест, с материнской любовью я освятила его и повесила тебе на шею в день твоего посвящения. Он получает энергию от Солнца и питает тебя солнечной теплотой.

И Айк спросил:
- Если ты Мать Ариев, скажи, где подобные мне?
- Они в Арарате!

- Если ты моя Мать, скажи, почему ты никогда не являлась мне в снах?

- Я всегда следила за тобой и пела у твоей колыбели. Ты слушал мои песни, но тебе казалось, что поет Хатун.

Вспомнил Айк, что очень часто во сне он слышал этот голос, напевающий сладкие мелодии. И Айк прильнул к груди Анаит.
- Сынок,- сказала Мать Анаит,- я явилась, чтобы оградить тебя от большой беды. Знай, хотя Хатун и любит тебя, но Бэл собирается тебя убить.

- Но что я сделал Бэлу, почему он хочет убить меня? - удивился Айк.

- Знай же, сынок, Бэл тоже сын твоего отца и притязает на владычество в Арарате.

- Значит он мой брат?

- Нет, ты Бог, а Бэл всего лишь сын Бога, он Титан. Завладев Араратом, он ввергнет его в тьму. Ты не был бы опасен ему, если бы ты был Титаном, но ты Бог. Будь осторожен, ни перед кем не раскрывай свое сердце. Я спасу тебя и переправлю в Арарат

4) Родная земля

Хатун мучили думы. Она никак не могла понять, что таит в своей душе Айк, что он знает и чего не знает. Он был молчалив и послушен, не прекословил ей и Бэлу, но она чувствовала, что он более отдаляется от нее и вообще от Титанов.

Хатун любила Айка, но еще более любила Бэла, ведь он был ее родным сыном, детищем ее целей и надежд. Она хотела чтобы Айк вырос Титаном, стал опорой Бэла. Арии поверили - Айка нет; Бэл остался единственным наследником Торгома и, пользуясь своими правами, потребует себе Арарат. Титан Айк помог бы Бэлу. А Бог Айк?

Как мать, Хатун любила Айка. Но как Титанида она чувствовала, что Армен Айк очень опасен. Айк должен либо стать Титаном, либо исчезнуть. Этого требовали интересы Рода Титанов, этого требовал Бог Вишап, этого требовал грозный Бэл.

- Матушка,- твердил Бэл,- Айк не станет Титаном, он Бог. А Бог Айк не будет мне братом, он мой враг.

- Сынок,- умоляла мать,- Айк вырос на моих руках. Возможно, он не будет тебе братом, но и врагом не будет.

- Хотя он вырос на твоих руках, но в нем говорит кровь Ариев. Этот голос крови в нем всегда будет силен, а сильный Арий никогда не покорится Титану.

- Слушай меня, сын мой,- сказала Хатун,- мой муж дал обет братства с Торгомом. Этот обет был неискренним. Но в результате этого неискреннего обета я имею двух сыновей, один из вас Титан, другой Арий, но оба вы сыновья одного отца. Может, воля Творца в том, чтобы ложный обет братства превратился через вас в искренний, и жили бы с этим обетом Арий Айк в Арарате и Титан Бэл в Пустыне.

- Мать,- рассердился Бэл,- не ты ли родила меня царем разрушения, не ты ли посвятила меня своему Богу Вишапу, не ты ли напитала меня ненавистью к Ариям? Теперь мечтаешь об обете братства? Нет, мать, я ненавижу Ариев и в особенности Айка. Он полноценный Бог, а я всего лишь сын Бога. Именно по этой причине я ненавижу его. Я ненавижу и тебя, мать, ты украла семя Торгома и родила уродливое существо, которое не является ни Богом, ни Титаном. Ну скажи, кто я - Бог Чарий или Титан Арий? Я самый несовершенный среди Богов и самый совершенный среди Титанов. Поэтому я и люблю Титанов и ненавижу Ариев. И с помощью Бога Вишапа я разорю Арарат и превращу Земных Богов в своих рабов. Тем самым несовершенный Бог как совершенный Титан воссядет на троне Арарата. Но на моем пути стоит Айк.

- Сын,- сказала Хатун,- умерь свои обвинения. Я виновата перед тобой, но то была воля Вишапа. Знай, что против Ариев мы можем бороться только с помощью их же крови. Поэтому наш Бог отвел нам, титанидам, большую роль, чем титанам. И хотя ты родился от Земного Бога, но родился по воле моего Бога Вишапа, ты принадлежишь Вишапу. Ты должен выполнить волю Вишапа, и он поможет тебе. Знай, что хотя Айк - Арий, но его тоже я посвятила Вишапу.

- А если арийская кровь в Айке окажется сильнее, чем наш Бог?

- В таком случае наш Бог покарает его смертью,- ответила Хатун.

Собрали всех князей и мудрецов, чтобы решить, как проверить, что сильнее в Айке - Бог Вишап или арийская кровь?

И мудрейший из мудрейших сказал:
- Прикажите доставить из Арарата две поклажи с землей и сосуд с водой. Рассыпьте араратскую землю на одной половине двора и полейте араратской водой. Пусть Бэл будет прогуливаться с Айком во дворе. Сперва пусть прогуливаются на нашей земле, и пусть Бэл задает Айку вопросы. Затем пусть перейдут на часть двора, которая покрыта араратской землей и полита араратской водой, и пусть Бэл заметит, как отвечает Айк на его вопросы. Таким образом, мы узнаем, что в Айке сильнее - наш Бог или арийская кровь.

Так и сделали. Доставили из Арарата две поклажи земли и сосуд с водой, землю рассыпали на одной части двора и полили араратской водой. И Бэл, взяв Айка под руку, повел во двор. Сперва они гуляли там, где не было араратской земли. Бэл сказал:
- Айк, мать посвятила тебя нашему Богу. Наш Бог любит тебя и покровительствует тебе. А ты грешишь и не почитаешь нашего Бога.

И Айк ответил:
- Если я грешен перед нашим Богом, то покаюсь. Но я отличаюсь от всех и боюсь, что Бог не примет мое покаяние.

Затем Бэл повел Айка в ту сторону двора, где была араратская земля. Ступив на араратскую землю, Айк преобразился, принял гордый вид и дерзко сказал:
- Вишап мне не Бог, я сам Бог, хотя и Земной - потомок Ария.

Бэл снова повел Айка на первую половину двора. И Айк сразу же пожалел, что был дерзок:
- Прости меня, Бэл, я молол чушь, чувство моей непохожести на других помутило мой разум. Я обязательно помолюсь нашему Богу и попрошу прощения.

Бэл снова повел Айка на араратскую землю, и снова Айк изменился и отвечал дерзко.

И так до вечера Бэл водил Айка по двору и, притворяясь наивным, расспрашивал его. И Айк на земле Титанов был покорным, а на араратской земле становился дерзким и неуступчивым.

Хатун и князья тайно следили за ними. Вечером был совет. Все согласились, что арийская кровь в Айке очень сильна, и решили убить его. Хатун не возражала:
- Это воля нашего Бога. Только дайте мне эту последнюю ночь насладиться моим материнством, а утром уведите и убейте Айка.

Ночью Айк, не ведая про смертный приговор, спокойно спал. А Хатун не могла уснуть. Она часто подходила к его постели, укрывала его, гладила волосы, целовала в лоб, а затем уходила в свою комнату и плакала

5) Светило Ваагна

Давно Бэл не спал так спокойно. Наконец-то он убедил свою мать и завтра убьет Айка. И в упоении от своей победы он крепко заснул.

Айк тоже спал спокойно, так спокойно, что не чувствовал ни поцелуев Хатун, ни ее слез, падавших на его лицо.

Но в полночь Айк услышал приятный голос, открыл глаза и увидел Богоматерь Анаит. Он обнял ее, сдерживая слезы - боялся показаться немужественным. Но в конце концов не выдержал, разрыдался:
- Мать Анаит, я так одинок в этом мире, все отличаются от меня, все мне чужие, я хочу быть с теми, кто похож на меня.

- Сын мой, я для этого здесь. Утром Бэл собирается убить тебя, и Хатун дала согласие. Встань сейчас же, пока все спят, а Хатун от горя потеряла голову, встань, уйди, иди в Арарат, где все похожи на тебя.

- Но я не знаю дороги.

Мать Анаит сказала:
- Всемогущий Бог Ваагн повесил в небе яркое светило, прямо над горой Арагац. Ты увидишь его, он отличается от других звезд величиной и яркостью. Светило Ваагна будет тебе маяком, иди по направлению к нему. Но это светило светит только ночью. Днем ты должен прятаться, чтобы воины Бэла не поймали тебя. А если Вишап начнет погоню за тобой, призови на помощь Ваагна, он поможет тебе.

- Мать,- спросил Айк,- а как же я узнаю, что дошел до Арарата?

- Ты сам почувствуешь. Когда земля будет притягивать тебя к себе, когда Солнце будет согревать тебя, знай, что ты в Арарате. Ну поспеши, пока Хатун не очнулась.

Исчезла Богоматерь Анаит. Встал Айк и осторожно вышел из комнаты. Все спали. Он поспешил к выходу, но внезапно остановился: "Как я уйду не попрощавшись с Хатун, ведь она кормила меня, качала, ласкала...".

И, презрев опасность, Айк вернулся и зашел в комнату Хатун. Она сидела неподвижно с закрытыми глазами, уронив руки на колени. Слезы оставили следы на ее измученном лице. Айк встал на колени, поцеловал ее руки: "Оставайся с богом, мать, прощаю тебя, и ты прости меня", - прошептал и вышел.

Хатун почувствовала прикосновение губ Айка к своим рукам, услышала его слова. Открыла глаза и увидела удаляющегося Айка. Она выбежала из комнаты, но Айка уже не было. Ей показалось, что все это было во сне. Она зашла в комнату Айка, увидела пустую постель. Хатун закричала, и на ее крик прибежала стража, пришел и Бэл.

- Айк убежал, организуйте погоню, поймайте и убейте его,- приказала Хатун. Воины бросились вдогонку за Айком. А Хатун зашла в свою комнату, села и сказала сама себе:
- А он поцеловал мою руку.

Айк побежал в темноту пустыни. Он взглянул на небо, и среди множества звезд отличил одну, более крупную и яркую. И он по ночам шел в направлении светила Ваагна, а днем прятался в пещерах или в кустарнике. А Титаны искали его днем и поэтому не могли найти.
Бэл призвал на помощь Вишапа. И завыл Вишап, поднял бурю, смерч до самого неба, и Айк потерял из виду свою путеводную звезду. Заблудился Айк. Он кидался то в одну сторону, то в другую, а смерч подхватил Айка и, несмотря на его отчаянное сопротивление, понес обратно к Бэлу.

Уже виднелся дворец Хатун, видны были ликующие воины Бэла, прославляющие Вишапа. Понял Айк, что против него встал сам Вишап, и он, будучи Земным Богом, не в силах бороться против Бессмертного Бога - Вишапа. И он призвал Ваагна:
- О, Ваагн, о, Бог моих отцов, защити меня от Вишапа.

Ваагн услышал его зов. Воспламенилось светило от солнечного огня, после чего от светила оторвался огненный шар и понесся по направлению к Айку. С воплями убежали испуганные Титаны, а божественный огонь прорвался сквозь смерч до Айка, превратился в огненного скакуна. Айк вскочил на коня и поднялся в небо.

Долго гнался Вишап за Айком, но не смог догнать. Он преследовал его до самой границы между своим царством и светлым царством Ваагна. Остановился на границе и еще долго выл в сторону Арарата.

Огненный скакун спустился на землю. Айк сошел с коня, и конь снова взлетел в небо, превратился в огненный шар и воссоединился со светилом Ваагна.

Айк стоял и смотрел вокруг. Все окружающее было ему незнакомо, но казалось родным, близким сердцу. Внезапно он почувствовал, что его тело пускает корни, удивился, и, не успев понять, в чем дело, увидел, что из земли тоже выросли корни и воссоединились с его корнями. И когда Айк зашагал, то убедился, что корни не мешают ему, а свободно движутся вместе с ним. И понял Айк, что связан с родной землей корнями, и никакая сила не может оторвать его от корней.

"Это Арарат, это моя Мать - Земля",- сказал Айк и впервые после бессонных ночей спокойно заснул на земле Арарата.

Утром, когда солнечные лучи оросили весь Арарат, Айк почувствовал блаженную теплоту и открыл глаза. И вдруг увидел перед собой самого себя. Удивился, подумал, что это сон. Протер глаза, но стоящий перед ним не исчез:
- Кто ты, незнакомец?

- Неужели ты меня не знаешь,- удивился Айк,- я - это ты, я Арий.

- Я тоже Арий, поэтому похож на тебя.

И вместе они пошли в ближайшую деревню, и там Айк увидел множество похожих на себя Ариев, и все они корнями были связаны с землей, а взорами - с солнцем. Айк тоже посмотрел на солнце, и глаза его наполнились теплом.

Светило Ваагна не было видно. Оно сияет только по ночам и долго будет висеть в небе, прямо над Арагацом, чтобы привести в Арарат всех Ариев, заблудившихся в чужих землях

6) Айк в Арарате

Айк направился в Вечный Город, туда, где был дом его отца. По дороге, проходя мимо деревень, Айк видел похожих на себя Ариев. Но они пели незнакомые ему песни, играли в незнакомые ему игры.

Весть о том, что Арий Айк, сын Торгома, направляется в Эреван, достигла города раньше самого Айка. И жители собрались у городских ворот, чтобы увидеть Айка, которого они уже давно считали мертвым.

- Кто ты, сын мой? - спросил старый князь, двоюродный брат Торгома.

И Айк ответил:
- Я сын Торгома из племени Ария Мана, я Арий Айк. Я убежал от Титанов, чтобы придти к подобным себе - к Земным Богам.

- Но сын Торгома умер.

- Вас обманули Титаны,- сказал Айк,- посмотрите на меня, неужели я не похож на своего отца?

Поверить Айку или нет? Не имея права подвергать судьбу рода случайностям, патриархи устроили совет. Необходимо было убедиться, что пришелец действительно Айк. И Верховный Жрец сказал:
- В честь рождения Айка его мать посадила дерево, которое освятила сама Богоматерь Анаит. Если это действительно сын Торгома, то между ним и деревом непременно будет существовать какая-то связь.

Айка повели в рощу, где росло посаженное его матерью дерево. Прогуливаясь под тенью деревьев, Айк внезапно услышал нежный шелест. Он остановился и прислушался. Шелест повторился, он шел от дерева с густой кроной, и в шелесте ветвей Айку послышалось собственное имя. Он подошел ближе. Ветви наклонились, обняли его. Сильная душевная тоска охватила Айка. Это дерево казалось таким близким, родным ему. Он погладил дерево, затем сел, прислонился к стволу и заснул. Лицо его выражало блаженство.
Он спал до рассвета. Утром он встал перед патриархами. Его приняли с радостью, все убедились, что это Айк. Он сказал:
- Я сын Торгома и его законный наследник.

И старший князь сказал:
- Да, сын мой, но наследник Торгома должен прежде всего завладеть его мечом-молнией. Этот меч спрятан далеко. На Масисе есть большая пещера, там находится меч-молния, а стерегут его два аралеза. Если ты наследник Торгома возьми меч-молнию.

Айк поднялся на Масис. Зашел в пещеру, посреди которой светом тысяч сокровищ сиял меч-молния, а стерегли его два огромных аралеза - чудовища с собачьим туловищем и человеческой головой.

- О, храбрый юноша,- сказал один из аралезов,- от тебя исходит запах Торгома, скажи, кто ты и чего желаешь.

И Айк сказал:
- Я сын Торгома - Арий Айк и пришел за мечом-молнией.

И аралезы ответили:
- Если ты сын Торгома, то должен обладать его могуществом. Сможешь одолеть нас - меч будет принадлежать тебе.

И Айк вступил в борьбу с аралезами. Три дня и три ночи боролся Айк, но не смог их одолеть. В отчаянии он вышел из пещеры и понурив голову пошел обратно, добрался до дерева, посаженного матерью, обнял ствол и заплакал.

И ему явилась Богоматерь Анаит:
- Сын мой, что тебя так опечалило?

- О, Мать Анаит, если я сын Торгома, почему же я не обладаю его могуществом?

- Сын мой, ты так же силен, как твой отец, но сила только через чувство, через ощущение становится могуществом. С чувствами Титанов ты не сможешь стать царем Земных Богов. Знай: танцы Ариев - твои танцы, песни Ариев - твои песни, игры Ариев - твои игры, все это в твоей крови. Только тогда, когда все это станет тебе родным, ты обретешь могущество и овладеешь мечом-молнией твоего отца.

После этих слов Богоматери Анаит Айк покинул Вечный Город. Он переходил из деревни в деревню, общаясь с Ариями: охотился с охотниками, пас стада с пастухами, работал в поле с земледельцами. Он пел с ними их песни, кружил с ними в их танцах, участвовал в их играх, с ними горевал, с ними радовался, с ними приносил жертвы Отцу Ара и Бессмертным Богам и взывал к душам предков. И все это стало родным и близким ему.

Прошло довольно много времени, и Айк вернулся в Вечный Город, пришел к своему Дереву и призвал Мать Анаит. И Богоматерь Анаит явилась.

- О! Мать Анаит,- сказал Айк,- теперь я чувствую себя полноценным Арием, все в Арарате близко моему сердцу. Благослови меня, я иду, чтобы взять меч-молнию моего отца и встать на защиту моего Арарата и моего Рода Ариев.

Богоматерь Анаит благословила Айка. И Айк поднялся на Масис, добрался до пещеры. Здесь он разжег большой костер, принес жертвы Богам и вошел в пещеру.

- Сын Торгома,- сказали аралезы,- ежели ты снова пришел за мечом Торгома, должен померяться с нами силой, и только тогда возьмешь меч-молнию, когда одолеешь нас.

И Айк сказал:
- О! святые аралезы, как я могу бороться против собственной крови? У нас одна кровь. И волею Отца Ара вы выступаете против Чариев, вы стоите на защите меня и моих храбрецов. Прошу, выйдите из темной пещеры на божий свет, отведайте жертвенного мяса, восславьте Отца Ара и всемогущего Ваагна.

Аралезам понравились слова Айка, и они обратились к нему:
- О! Арий Айк, мы отведаем с тобой жертвенного мяса и восславим Отца Ара и Всемогущего Ваагна. Возьми меч-молнию и руководи арийскими храбрецами в борьбе против Титанов, а мы всегда будем с вами.

Айк взял меч-молнию и вместе с аралезами вышел из пещеры. Отведав жертвенного мяса, они спустились с горы.

Арии издали увидели Айка со сверкающим мечом в руке, в сопровождении двух аралезов. Они радостно приветствовали его, а он склонил голову перед старейшинами и сказал:
- Вот я принес меч-молнию и с вашего благословления буду защищать Род Ариев от Чариев.

- Сын мой, - сказал старый князь, - хорошо, что ты взял меч, но проверь силу твоей руки. Если одним ударом меча ты сможешь разрубить эту железную колонну, на которой испытывалась сила твоих предков, то ты достоин этого меча.

Айк приблизился к железной колонне, набрал духу и изо всех сил ударил мечом по колонне. Меч разрубил колонну, но отрезанная часть осталась на месте, и никто не понял, что колонна разрублена надвое. Загрустили Арии, загрустил Айк. Решив, что недостоин быть преемником Торгома, он уже хотел было удалиться, как вдруг поднялся ветер, и верхняя часть колонны, задрожав, пала на землю. Арии пришли в восторг. Обрадовался и Айк. Но старейшины сказали:
- Сын Торгома, Арий Айк, ты обладаешь силой Торгома, и его меч в твоих руках. Но быть вождем Земных Богов не можешь, пока Бог Мощи Ваагн не станет тебе покровителем. Ты должен принести жертву Богам, восславить Отца Ара и Бессмертных Богов. И если ты достоин, то Боги примут твою жертву, а сам Ваагн украсит твою руку Крестом - Войны.

Масса народа собралась на площади перед Храмом, где Айк разжег костер и принес жертвы Богам. Верховный Жрец освятил жертву, восславил Ваагна и попросил покровительствовать Арию Айку. Боги приняли жертву, а Ваагн самолично явился, собрал лучи Солнца и украсил левую руку Айка Крестом Войны.

Верховный Жрец благословил Айка, старейшины благословили его, а народ в один голос восславил:
- Да здравствует Царь Ариев Айк!

7) Навасард

С южных границ Арарата прискакал в Вечный Город гонец с недоброй вестью:
- О, царь Ариев, знай, что Титан Бэл идет на Арарат со своими храбрецами-великанами.

Айк вооружился, взял меч-молнию, оседлал своего огненного коня, выехал на площадь.
- О, Арии, Земные Боги, Титан Бэл идет на нас с несметным войском. Я со своим мечом-молнией выхожу против Бэла. Кто желает разделить со мной упоение победы, пусть присоединится ко мне.

И со всех сторон собрались Арии. Земледелец оставил свое поле, каменщик - свой молоток, кузнец - свой горн, подросток забыл про свои игры, старец - про свои четки. Пришли тысячи, кто пешком, а кто на коне, кто с мечом, а кто с копьем, кто с вилами, а кто с рогатиной.

Посмотрел Айк на это море добровольцев и сказал:
- О, арийские храбрецы, ваша преданность достойна восхваления, сила вашего духа достойна прославления. Но я не могу поставить под оружие весь Арарат. Ведь не смертельная же опасность нависла над Араратом, чтобы мы отдали нашу последнюю кровь. Если земледелец оторвется от земли, кто даст нам хлеба, если кузнец оставит свой горн, кто выкует нам меч и плуг, если старец уйдет на поле битвы, кто передаст внукам опыт предков? Я иду не на самопожертвование, я иду, чтобы увенчать свой меч победой. Пусть со мной идут лишь сильнейшие из сильнейших.

Решение Айка одобрили и старейшины Рода. Но кому отдать предпочтение? Кто же не считает себя сильнейшим?

Задумался Айк, как осуществить выбор, уединился. Он поднялся на гору Арагац. На вершине Арагаца зажег большой костер, принес жертву и воззвал:
- О, Отец мой, Ара, о Всемогущий Ваагн, помогите мне среди Земных Богов выбрать самых могучих, но так, чтобы не обидеть других.

И Ваагн явился Айку и сказал:
- О, предводитель Арменов, я хвалю твое мудрое решение. Ты должен одолеть врага не количеством, а силой духа. И чтобы ты не оказался несправедливым при выборе храбрецов, пусть они сами в состязаниях выберут сильнейших. Пусть соревнуются в силе, ловкости, сметливости, и я освящу мечи победителей и украшу их руки Крестом - Войны.

И Ваагн дал Айку большой факел, в пламени которого было благословение Ара. Айк с факелом в руке спустился с Арагаца и направился в Вечный Город Эреван.

Айк с факелом, освященным благословлением Ара, стал на площади, где добровольцы с нетерпением ожидали его решения, и сказал:
- О, храбрые Арии, с благословлением Всемогущего Ваагна начинаем игру-соревнование Навасард. Вы все должны принять участие в соревнованиях и показать свою силу. Победители будут освящены Ваагном, который украсит их левую руку Крестом - Войны. А принесенный с Арагаца этот факел, где горит божественный огонь, пусть пылает над головами соревнующихся храбрецов, как таинство благословления Отца Ара.

И начался праздник-соревнование в Вечном Городе. Добровольцы стремились показать свою силу и удальство в самых различных играх и соревнованиях. Тысячи Ариев, собравшихся со всех концов Арарата, наблюдали за их состязаниями. Гусаны* слагали оды в честь Ваагна, молодые женщины и девушки своими песнями и танцами воодушевляли соревнующихся, а храбрецы, стремясь получить благословление Ваагна, напрягали свои силы, чтобы победить. И, казалось, все забыли о Бэле и его бессчетном войске, идущем на Арарат.

Пошла весть до Бэла, что Арии празднуют Большой Навасард, что в Эреване проводятся соревнования, сопровождающиеся песнями и танцами. Испугался Бэл: "Я со своим бесчисленным войском иду, чтобы разрушить Арарат, а эти Боги устраивают праздник?". Испугались и Титаны-великаны, даже посоветовали Бэлу примириться с Арменами и с миром вернуться домой.

Но Бэл отказался:
- Разве я со своим несметным войском пришел, чтобы заключить мир? Ведь Арии высмеют меня.

А в Вечном Городе Арарата Навасардские Игры закончились незадолго до захода Солнца. Победившие выстроились у стен Собора, усталые, но гордые своей победой и счастливые, что стали избранниками Ваагна.

Ваагн освятил мечи победителей и с помощью солнечных лучей выклеймил на их левых руках Крест - Войны. Народ славил своих победивших храбрецов и благословлял на победу.

И немногочисленная дружина Айка, освященная Мощью Ваагна, двинулась на юг - против Бэла. С дружиной отправились также два божественных аралеза.

Их провожали родные поля и гордые горы, их благословляло родное небо... Победу! - молились матери и девы... Победу! - пели дети... Победу! - звонили колокола... Может ли выстоять враг перед этой обобщенной волей?

8) Сражение Айка и Бэла

Айк со своим немногочисленным войском дошел до соленого озера Ван. Затем продвинулся вперед, достиг равнины, лежащей между высокими горами и занял позицию на возвышенном правом берегу реки, откуда ясно виднелся лагерь Бэла. Звезды на небе можно было сосчитать, титанских воинов - нет.

Айк собрал своих воинов и сказал:
- Мои храбрецы, если мы на своей земле потерпим поражение от Чариев и станем их рабами, позор нам. Правда, Бэл собрал несметное войско, правда, сам Вишап благословил его, но ведь сила самой Матери-Земли бьется в наших сердцах, но ведь бессмертные души предков стоят за нашей спиной, ведь с нами отеческое благословение Ара, Мощь Ваагна, над нами наше Солнце. Никакой враг не может устоять перед этой мощью.

Айк поискал глазами Бэла и увидел стоящую на холме, довольно далеко от войска, группу великанов, в которой он различил Бэла - в железном шлеме с царским отличительным знаком, с медным панцирем, защищающим грудь и спину, с защитными наколенниками и нарукавниками, с висящим на поясе дугообразным мечом. В правой руке Бэл держал огромное копье, а в левой - щит.

Айк могучим голосом крикнул:
- Эй, Титан Бэл, ты осмелился посягнуть на нашу землю! Убирайся со своим войском подобру - поздорову, пока я не вынул меч из ножен!

Засмеялся Бэл и сказал:
- О, царь Земных Богов, не пойму, может, ты выехал на охоту с кучкой охотников, а может, с группой миротворцев приехал, чтобы вымолить у меня согласие на мир?

Высокомерие Бэла рассердило Айка:
- Титан Бэл, мое войско немногочисленно, но это войско Богов. А Боги слово "Мир" высекают острием меча.

Сказал, вынул из ножен меч-молнию и призвал Ваагна. И, как бушующая горная река, войско Айка врезалось в армию Бэла.

И началась грандиозная схватка. Дрожала земля от топота ног великанов, и каждый из них стремился вызвать ужас и содрогание в сердце противника. Сраженные мечами, падали на землю Титаны и Арии. Что касается Титанов - вместо одного сраженного воина вступали в схватку десять новых. Что касается Ариев - двое аралезов лизали каждого упавшего, оживляли его, и он с удесятеренной силой бросался в бой.

Вишап покровительствовал Титанам, Ваагн управлял действиями Земных Богов и зажигал огонь в их глазах.

Айк косил Титанов своим мечом-молнией. Тысячу воинов убивало одно острие, тысячу - другое острие, тысяча погибала от излучения меча. И Титаны в ужасе убегали от Айка. Наконец, Айк встал перед Бэлом и сказал:
- Эй, коварный царь Титанов, своих воинов ты предал мечам Земных Богов, а сам спрятался за их спинами? Вынь свой меч и давай сразимся!

Ужаснулся Бэл, услышав слова Айка, и с заискивающей улыбкой сказал:
- О, царь Ариев, наимогучий из Земных Богов, умерь свой гнев и вложи свой меч в ножны. Зайди в мою палатку, попируем, отдохнем, затем, если такова воля твоя и твоих Богов, сразимся.

- Нет, - отказался Айк, - вынутый из ножен меч не вложить обратно в ножны!

И начался поединок между Земным Богом Айком и Титаном Бэлом. И снова дрожала земля под их ногами, искры от ударов мечей разлетались вокруг и поднимались до самого Солнца и, казалось, даже воздух становился гуще от их богатырских криков.

Долго они бились, но никто не мог победить. Айк с легкостью предупреждал удары Бэла. Могучие удары Айка повергали Бэла оземь, но он снова вставал и продолжал сражаться. Удивлялся Айк, почему меч-молния не может сразить Бэла, как будто он заколдован.
Они сражались до темна. С наступлением ночи войска разъединились, отошли на отдых, чтобы утром продолжить бой.

Воины двух лагерей спали. Бодрствовали лишь Бэл и Айк. Первый приносил жертвы Богу Вишапу и просил сохранить свою неуязвимость. Второй приносил жертвы Богу Ваагну и вопрошал:
- О, Всемогущий Ваагн, скажи, чем заколдован Бэл, почему мой меч не может поразить его?

И Ваагн ответил:
- О, достойнейший потомок Земного Бога Ария, Бэл не заколдован, твой меч заколдован. По воле Отца Ара твой меч-молния теряет свою силу против твоей крови, а у Бэла твоя кровь. Бэла ты сможешь убить только стрелой-молнией.

И Ваагн дал Айку стрелу-молнию.

Утром, с первыми лучами солнца, сражение возобновилось. На этот раз Бэл, уже зная силу Айка, спрятался в еще более многочисленной группе богатырей.

Айк, повергая Титанов налево и направо, приблизился к Бэлу. До конца натянул тетиву своего могучего лука и пустил прямо в грудь Бэла стрелу-молнию, которая навылет пробила цель и вонзилась в землю. Чванливый Бэл как глиняный колосс упал и испустил дух.

Воины Бэла при виде смерти своего царя в панике начали разбегаться. Айк обратился к ним:
- Слушайте меня, Титаны! Отец Ара дал земли и Земным Богам, и Титанам. Живите с миром на своей земле. Но если вам взбредет в голову снова с мечом пойти на Арарат, вспомните смерть своего царя и поберегите себя!

Возвращающихся с победой воинов Айка всюду встречали с большими почестями, славили их песнями и радовали танцами.

И после этого мужчины стали мечтать стать воинами Айка. Каждый год устраивались боевые игры Навасарда, и многие - многие принимали в них участие, в надежде, в случае победы удостоиться освящения Ваагна и стать воином Айка. И каждая женщина мечтала стать матерью воина Айка.

А Айк женился на красавице Нанэ, и у них было много детей. И в честь каждого родившегося ребенка Айк сажал дерево. Следуя примеру Айка, Арии стали сажать деревья в честь своих новорожденных

9) Вознесение

Долго, очень долго управлял Айк Араратскими ариями - арменами. С отцовской заботливостью, по установленным богами законам управлял он. Его сердце и двери его дома всегда были открыты для всех. Армены тоже любили Айка, называли отцом и, когда приносили жертвы, вместе с Бессмертными Богами прославляли и Айка.

И вот однажды Айк послав гонцов во все концы Арарата, призвал к себе патриархов араратских родов. По приглашению Айка явились и предводители арийских родов, обитающих вне Арарата - на Севере и на Юге, на Западе и на Востоке. Когда все собрались, появился и сам Айк в праздничном одеянии и торжественно воссел на троне.

Праздничная одежда и подчеркнутая торжественность поведения Айка вызвали удивление и страх среди собравшихся. Они ожидали услышать либо очень радостную весть, либо трагическую, пробовали предугадать, но не могли и терпеливо ждали, чтобы Айк заговорил. А он молчал, не спешил говорить. с отцовской улыбкой, но со взглядом, исполненным тоски, смотрел на собравшихся.

Тревожное ожидание томило всех. Они предпочли бы этому ожиданию самую плохую весть. Наконец Айк сказал:
- Мои дорогие , я позвал вас, чтобы проститься. Я ухожу воссоединиться со своими предками.

На мгновение все онемели, никто не ожидал услышать такое. Уяснив смысл сказанного, испугались, взволновались, возроптали.

Впервые восстали против воли Айка, никто не хотел примириться с его уходом. Опечалился Айк, движением руки успокоил всех, сказал:
- Армены, неужели я был настолько недостойным правителем, что вы сегодня хотите лишить меня даже счастья прощания?

Умолкли все, каждый погрузился в свои мысли. Тихо стало, очень тихо, но в душе каждого бушевала буря. Наконец, самый мудрый из родоначальников обратился к Айку:
- О, храбрый Айк, ты знаешь, что все армены почитают тебя, называют своим отцом. Ты не можешь сомневаться в нашей любви и преданности. поэтому я задам тебе тот же вопрос. Неужели мы были настолько недостойными детьми, что ты хочешь преждевременно покинуть нас?

Прояснилось чело Айка, удовлетворенно улыбнулся и сказал:
- О, Армены, вы знаете, что я всю свою любовь отдал вам. Но знайте, что миг прощания выбираю не я. И вообще смерть не бывает преждевременной либо запоздалой. Всякая смерть наступает в свое время. Ведь человек рождается обязательно с определенной естественной целью, для определенной роли, которую он должен выполнить. Человек, у которого нет роли, - живой выкидыш, человек, не выполняющий свою роль - живой труп. И их телесное существование не имеет никакого отношения к жизни. И длительность каждой жизни человека находится в соответствии с выполнением им своей роли. Я завершил свою роль в этой жизни, я достиг своего рубежа. И если я буду бесцельно цепляться за эту жизнь, я уподоблюсь живым выкидышам и живым трупам и стану злом для жизни. И по воле Отца Ара я прощаюсь с вами. Утром на склоне Арагаца разожгите погребальный костер, чтобы по традициям предков, сжечь мое тело, и я, который был огнем, стану снова им.

Удивились все, и один из родоначальников с сомнением сказал:
- О, отец арменов, священна для нас твоя воля, но по традициям предков сжигают мертвое тело, а ты жив.
- Нет, - ответил Айк, - я уже дух, и мое тело условно. По воле Отца Ара я должен увидеть свое сожжение на костре, и это сожжение должно сопровождаться пышным и веселым празднеством.

Утром с первыми лучами солнца Айк сел на своего белого коня и направился к Арагацу. За ним следовали родоначальники арменских племен и предводители единокровных арийских язиц. Тысяча и тысяча арменов спешили со всех сторон к Арагацу, чтобы попрощаться с любимым патриархом. Цветы устилали путь Айка, песни и танцы сопровождали его движение к погребальному костру.

Многотысячная процессия достигла Арагаца, на склоне которого были сложены дрова для погребального костра. Немного ниже Айк зажег небольшой костер, принес жертвы, восславил Отца Ара, Бессмертных Богов и затем обратился к предкам:
- О, бессмертные предки, а выполнил свою роль в этой жизни и иду к вам. Если я достоин, примите меня.

Потом повернулся к сопровождающим его предводителям:
- О, предводители родов арменов, о, вожди арийских язиц, выслушайте мой последний завет. Знайте, что, как следствие кровного союза Торгома, титаны похитив от земных богов семя, породят детей богов - ужасных геноуродов. И эти дети богов - геноуроды - с арийской мощью и титановой злостью поднимут против вас титанов и совершат много зла. Поэтому по воле Ара завещаю вам - по арийской крови узнавайте друг друга и только по крови утверждайте свою божественность. И знайте, не подобает богам поклоняться детям богов.

Сказал, взял факел и зажег его от костра. Затем подозвал своего старшего сына и вручил ему факел. А сам медленной торжественной поступью поднялся на погребальный костер.

Тысячи барабанов ударили, тысячи труб затрубили, тысячи рук поднялись, прославляя Айка. И в это время сын Айка подошел и факелом поджег погребальный костер. Костер запылал, и огонь взял в свои объятия Айка.

И внезапно, к удивлению всех, воспламенившийся Айк оторвался от костра и начал плавно подниматься в небо. Его тело составляло единое целое с пламенем. И армены услышали голос Айка, доносившийся сверху:
- О, армены, каждой осенью с предками всех родов я буду спускаться на Арарат. Пусть все роды собираются в это время, чтобы встретиться с духами предков. И знайте, армены, только в единении с духами предков вы сохраните свои роды и будете сильны. Забыв своих предков, вы расшатаете свои роды и обессилите себя.

Звуки барабанов, песни и танцы арменов сопровождали возносившегося огненного Айка, пока он не слился с синью неба.

И после этого племена арменов осенью один из Солнцедня /воскресения/ посвящали своим предкам. Дети одного рода даже из самых дальних краев в этот день собирались вместе. Приносили жертвы, устраивали пир, пели, танцевали, и под покровительством предков обновляли свое родовое чувство и становились ближе и роднее друг другу